Очищение от страха перед несбывшeмся

Когда финская книга переводится на десятки языков, финны испытывают чуть большую гордость, чем любой другой народ: финский язык сложен для перевода, финский характер – для понимания. Поэтому книга либо должна расшифровать «финский характер», как это делает Арто Паасилинна с помощью юмора, либо повествовать не о Финляндии, как «Синухе – египтянин» Мики Валтари.

Роман Софи Оксанен «Очищение» (2008) переведен на три десятка языков. Толчком к его созданию стал успех одноименной пьесы с той же фабулой. И пьеса, и роман рассказывают об истории Эстонской республики в период 1936-1992 гг. «через предвзятый взгляд простой эстонской крестьянки» - как утверждают существующие аннотации.

Не простая крестьянка

Однако Алийде Труу (урожденная Тамм) – не «простая крестьянка». Она из крестьянского рода, сросшегося со своей землей, с серебристыми вербами у дороги к родному дому, с корнями недалекого леса. Она наблюдательна, умна, настойчива, наделена способностями целительницы.

Те же аннотации говорят о личной трагедии, связанной с пережитым насилием – и сама Софи Оксанен объясняет смысл названия, приводя в пример стремление жертв насилия «очиститься» от угнетающих воспоминаний.

Трагедия Алийде, однако, начинается с того, что ее способностей не видят ни родители, ни сестра Ингель. Для них она – милая девочка, только вот не очень хозяйственная. Все усугубляется, когда сестры с первого взгляда влюбляются в одного и того же парня – а он выбирает старшую, Ингель. Ханс Пекк – завидный жених: хорош собой, отличный работник, к тому же удостоился чести нести почетный караул у Парламента Эстонской Республики. Через год после знакомства играют свадьбу. В тексте книги начинает дрожать предчувствие беды – его вызывает не только близкая война, но и тоска Алийде. Ей всего пятнадцать, а она за горшок меда покупает у знахарки средство, которое должно вызвать у сестры бесплодие. Поздно – Ингель уже беременна.

Подчас история безнадежной любви напоминает роман «Унесенные ветром»: как Скарлетт заботилась о Мелани по просьбе Эшли, так и Алийде заботится о сестре и племяннице по просьбе Ханса. Есть и другие параллели – гибель родителей, участие любимого человека в вооруженном сопротивлении, но главное – стремление Алийде выжить, спасти Ханса (для себя) и сохранить дом. Любой ценой.

Сага без прикрас и умолчаний

На дворе конец сороковых. Алийде, дочь сосланных «кулаков», не раз побывала на допросах, и сполна испытала «особые меры» - включая изнасилование. Ее может спасти только брак с убежденным коммунистом. Она идет на это. Когда муж показывает ей списки людей «на задержание» и она видит там имена своей сестры и племянницы, она подписывает дополнительные показания, чтобы репрессивная машина уже точно не дала сбоя, и они «никогда не вернулись» бы в ее дом, где прячется на чердаке ее Ханс. Ханс сходит с ума – она убивает и его. Дом и собственная жизнь ей дороже человека, который не оценил ее любви. «Семейная сага» превращается... в сагу без прикрас и умолчаний.

В трактовке репрессий «Очищение» сближается с романом «Дети Арбата»: чекисты в начищенных сапогах и кожанках, черные машины, многочасовые допросы. Общая трагическая история России и Эстонии.

И вот в дом Алийде, точно вестница судьбы, возвращается внучка преданной сестры – Зара, выросшая «на другом краю земли» - во Владивостоке. Зара бежит от сутенеров – ее обманом принудили заниматься проституцией. От прошлой жизни у нее осталась только фотография сестер Ингель и Алийде, спрятанная в лифчике (так прятали самое дорогое и в лагерях). Для Алийде очищение оказывается неминуемым - очищение огнем, а не покаянием. Дом Алийде должен сгореть вместе с нею самой и останками Ханса, который похоронен под полом в кладовке. Родным людям останутся земли, полный погреб запасов и эстонское гражданство.

Странные параллели

У Эстонии и Финляндии нет общей истории. Но история двух стран шла схожими путями до 1944 года. Финляндии удалось сохранить независимость, Эстонии – нет. И книга Софи Оксанен, совмещая в себе семейную сагу, исторический роман, криминальный роман, психологическую драму и даже феминистический манифест, прежде всего, внятно озвучивает подсознательный страх финского читателя: а что, если..? Если и у нас были бы колхозы? И наши мужики прятались бы по чердакам? И у нас бы запретили Рождество? И мы бы вот так, как Алийде, выбирали над списком осужденных...? И здесь - еще один намек на исторические параллели: поступок Алийде в отношении сестры напоминает вынужденное политическое решение руководства Финляндии о возвращении ингерманландцев в СССР. Похоже, не случайно слова «Ингель» и «Ингрия» начинаются с одного слога.

Именно это делает «Очищение» финским романом во всех его ипостасях: финны воспринимают его, как свою внутреннюю историю, несбывшуюся – но тревожащую своей вероятностью до сих пор.

А для читателей во всем мире «Очищение» - драма сильной и неоднозначной личности: Алийде на равных встает в ряд с митчелловской Скарлетт О’Хара, Диной из книг Хъерберг Вассму и Мэгги из «Поющих в терновнике».